Я, конечно, занимаюсь откровенным плагиатом самого себя, но в свете того, что за эти годы, во-первых, по большей части изменился круг ПЧ, а также и сам я это читал почти как в первый раз, хочу еще раз познакомить вас с этим.
Всегда
Сегодня он поднялся на крышу самого высокого небоскреба в городе. Лучи солнца отражались от стекол зданий, рикошетили ему в глаза. Внизу плавился асфальт, и воздух дрожал, словно был жидким. Глядя вниз, казалось, что смотришь в абсолютно прозрачную воду, под которой видишь другую жизнь. Таким далеким казалось ему сейчас все, что он оставил там, внизу. Можно даже было предположить, что видишь другое измерение, глядя на него через портал. Но это был его город.
читать дальшеОтсюда, с высоты, люди казались насекомыми, автомобили сновали по дорогам, словно щепки плыли по реке. Было жарко. И тихо. Шум остался внизу, доносились лишь смутные его отголоски, казавшиеся разговором призраков. Неожиданно шум стал нарастать, и поразительно близко над его головой пролетел самолет. Скорее всего, его никто не заметил, ведь он не хотел, чтобы его заметили.
Он подошел к краю крыши. Недалеко стояла тарелка спутникового телевидения, их было несколько на крыше. Сзади на него смотрела тьма из дверного проема, который он оставил открытым. Никто из службы безопасности здания не обратил на него внимания, что было довольно странно. Как будто все хотели, чтобы он сделал то, зачем шел сюда.
Он достал монетку, вытянул руку над пропастью и отпустил несколько граммов металла в полет. Монета бесшумно растворилась в пустоте. «Наверно будет весело, если она упадет сейчас перед одним из тех серьезных и цивильных людей, что ходят внизу» - промелькнула мысль.
Он посмотрел на небо. Бесконечно синее и глубокое, здесь оно казалось еще более осязаемым, обволакивало его теплом своего светила, ласкало его волосы прикосновениями ветра и звало за собой. Тихо и спокойно он встал на край крыши и снова посмотрел вниз. Ни капли страха не было в его мыслях. Он думал о свободе. Он видел птиц, парящих, над пиками антенн, и представлял себя летящим рядом с ними. Он никого ни о чем не просил, он просто наслаждался моментом, забыв обо всем.
Проблемы его были мелочны и не стоили того, чтобы проститься с жизнью ради их решения. Он вел спокойную жизнь, ел свой хлеб, и искренне любил природу, противопоставляя ее совершенство людским порокам. Он не просил того, что она не могла ему дать, и не брал того, что было не положено брать. Он любил, гордился, радовался и огорчался, страдал, задумываясь о смысле жизни, и бежал, как и большинство людей, от глобального, довольствуясь малым.
Но и об этом он не думал сейчас. Он прощался. Он был одинок, и никому бы не стало так плохо после его смерти, чтобы он не мог позволить себе уйти. Всего один шаг между жизнью и смертью… Каждый раз подходя к окну и глядя вниз, он думал об этом. Всего один шаг… И не будет суеты, не будет монотонности, не будет ее, не будет их… Ничего больше не будет. Нет, не так, просто все будет по-другому. Сотни вопросов мелькали в его мозгу как дождь и постепенно падали вниз, оставляя сознание девственно чистым. Не осталось ничего. Только всепоглощающее небо и тишина. Он стоял на краю крыши с раскинутыми в стороны руками, и казался птицей, готовящейся к взлету. В какой-то момент он потерял ощущение действительности. Было непонятно, сделал он тот шаг или нет. Он видел синеву со всех сторон, он растворялся в ней, и он видел себя на краю крыши как бы со стороны. Все так же гордо стоящего, готового улететь, а в глазах его отражалось небо…
Он не мог точно сказать, где сейчас он, и даже когда он. Он был в гармонии со всем миром, он был везде и всегда, он ничего не хотел, ни к чему не стремился. Он просто был частью всего. И он был всегда. Как и все мы. Везде и всегда.
…Солнце заметно сдвинулось относительно горизонта. Он опустил руки, отошел от края крыши и направился к выходу. Он был полон сил, энергии. Он снова прикоснулся к гармонии мироздания. Пусть завтра он снова станет обычным клерком, пусть его снова обманут в магазине, пусть одежда его не соответствует быстротечной моде. Пусть. Это не главное.
Перед тем, как закрыть за собой дверь, он снова взглянул на небо, и тихо, будто сам себе, но, в то же время, обращаясь ко всем, кто мог бы его услышать, сказал: «Мне больше нравится прощаться, чем уходить. Я вернусь».
Тихое эхо на лестнице верхнего этажа умножало стук от его шагов. Звук затихал, пока совсем не растворился в тишине.
26 мая 2003 года